Статья 49 АПК РФ. Изменение основания или предмета иска, изменение размера исковых требований, отказ от иска, признание иска, мировое соглашение (действующая редакция)

1. Статья 49 АПК посвящена так называемым распорядительным действиям сторон. Учитывая содержание ч. 2 ст. 50, ч. ч. 3, 4 ст. 52, ч. 4 ст. 53, ч. 1 ст. 53.1 АПК, положения комментируемой статьи в части распорядительных действий истца распространяются также на третьих лиц, заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, и - с определенными изъятиями - на прокурора и иных "процессуальных истцов".

КС РФ указывает, что "право истца на изменение предмета иска вытекает из принципа диспозитивности, который относится к основополагающим началам арбитражного процесса, а потому закрепляющее это право законоположение не может рассматриваться как нарушающее какие-либо конституционные права и свободы заявителей" <1>. Полагаем, что данное утверждение следует распространить и на иные распорядительные действия.

--------------------------------

<1> См.: Определение КС РФ от 20.06.2006 N 169-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан И.С. Бакшеева, З.Т. Бакшеевой, Н.П. Рыльцова, М.И. Рыльцовой, А.И. Черменевой (Голубцовой) на нарушение их конституционных прав статьей 37 АПК РФ 1995 года".

Изменение предмета иска представляет собой изменение материально-правовых требований, которое возможно в двух формах:

1) изменение способа защиты субъективного права.

К примеру, при взыскании по гражданско-правовому обязательству истец может потребовать вместо возмещения убытков взыскания неустойки. Несмотря на то что и в том и в другом случае взыскиваются денежные средства, даже при совпадении суммы убытков и суммы неустойки все равно будет иметь место изменение предмета иска;

2) изменение предмета спора.

Изменение предмета спора - качественная замена предмета спора. Например, истец вместо одного объекта недвижимости виндицирует другой (способ защиты субъективного права может при этом измениться либо остаться прежним). Качественная замена предмета спора не может подменяться количественным увеличением (уменьшением), поскольку такое увеличение (уменьшение) регламентируется законодателем отдельно и именуется увеличением (уменьшением) размера исковых требований.

Безусловно, допустим также и случай, когда происходит одновременное изменение способа защиты и предмета спора. Например, при взыскании по гражданско-правовому обязательству истец может потребовать вместо возмещения убытков исполнения обязанности в натуре выполнения определенной работы.

Учитывая право истца соединить в одном заявлении несколько связанных требований (ч. 1 ст. 130 АПК), вполне допустимо, если в результате изменения предмета иска увеличится количество материально-правовых требований. Например, истец вместо взыскания убытков может потребовать взыскания суммы основного долга и процентов по ст. 395 ГК. Вместе с тем нельзя признать изменением предмета иска случай, когда к одному материально-правовому требованию истец, по сути, лишь добавляет другое: предъявление дополнительных требований должно производиться по общим правилам предъявления исков <1>.

--------------------------------

<1> См. абз. 2 п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 31.10.1996 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции".

Возможна и обратная ситуация, когда в результате изменения предмета иска количество материально-правовых требований уменьшится: например, истец вместо требований о признании сделки недействительной и применения последствий ее недействительности (ничтожности) требует лишь расторгнуть договор.

Важно отметить, что изменение предмета иска не имеет ничего общего с отказом от иска. Изменяя иск, истец не отказывается от первоначального требования (соответственно, в последующем истец вправе, к примеру, в рамках нового судебного дела повторно заявить тот первоначальный иск, предмет которого был изменен).

В юридической практике весьма распространенными являются выражения типа "уточнение предмета иска", "уточнение иска", "уточнение исковых требований". Более того, по ряду дел, рассмотренных в порядке надзора, ВАС РФ предписывал нижестоящим судам "уточнить предмет иска" <1>. В самом АПК об "уточнении требований" говорится лишь однажды применительно к процедуре подготовки дела о защите прав и законных интересов группы лиц к судебному разбирательству (п. 2 ч. 1 ст. 225.14 АПК).

--------------------------------

<1> См., например, Постановления Президиума ВАС РФ от 09.01.2002 N 2635/01; от 13.11.2001 N 2918/01.

Даже поверхностный анализ судебных актов арбитражных судов позволяет сделать вывод об отсутствии единства в вопросе о содержании данного процессуального действия. На наш взгляд, для правильной квалификации подобного рода уточнений необходимо обращать внимание исключительно на просительную часть соответствующего ходатайства. Под личиной уточнения обычно обнаруживается:

а) либо изменение предмета иска;

б) либо предъявление дополнительных требований (истцы делают это, как правило, с целью избежать соблюдения правил ст. ст. 125, 126 АПК);

в) либо конкретизация предмета спора (например, уточняются конкретные признаки индивидуально-определенной вещи - площадь истребуемой недвижимости, номер кузова автотранспортного средства и т.п.);

г) либо конкретизация способа защиты субъективного права (например, если из искового заявления не явствует избранный способ защиты, истец в порядке уточнения может указать, что возврат вещи должен произойти в связи с применением последствий недействительности сделки).

Основанием иска являются обстоятельства, на которые истец ссылается, обосновывая свои материальные требования. Указанные обстоятельства не следует смешивать с конкретными доказательствами.

В полном соответствии с процессуальной теорией ВАС РФ указал, что изменение основания иска означает изменение обстоятельств, на которых истец основывает свое требование к ответчику <1>. В то же время по конкретным делам указанный судебный орган неоднократно формулировал позицию, суть которой сводится к тому, что основание иска представляет собой некое родовое понятие ("невыполнение условий договора" <2>, "ненадлежащее исполнение ответчиком обязательств по договору" <3>). Это не совсем верно. К примеру, основанием для расторжения договора аренды могут являться разные юридические факты (просрочка в уплате арендной платы, причинение вреда арендованному имуществу и т.д.). Каждый из этих фактов может быть квалифицирован как "ненадлежащее исполнение ответчиком обязательств по договору". Арендатор может предъявить сначала иск о расторжении по одному основанию, а в случае отказа в иске - по другому. Таким образом, несмотря на то что в обоих делах истец будет ссылаться на "ненадлежащее исполнение ответчиком обязательств по договору", основания исков будут разными.

--------------------------------

<1> См. абз. 2 п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 31.10.1996 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции".

<2> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 02.12.1997 по делу N 4581/97.

<3> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 13.02.1996 по делу N 3895/95.

Ссылка истца на то, что обязательство ответчика возникло по иному договору, нежели тот, который был указан им в исковом заявлении, следует однозначно толковать как изменение основания иска <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 09.12.1997 по делу N 4188/97.

ВАС РФ также обратил внимание на то, что иное толкование норм материального права, а также ссылки на иные положения закона, приведенные в обоснование заявленных требований, сами по себе не могут рассматриваться как новые основания иска <1>. Рекомендация в целом верная, однако заметим, что "ссылки на иные положения закона" могут повлечь изменение избранного способа защиты. А это уже следует квалифицировать как изменение предмета иска.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 13.09.2005 по делу N 4261/05.

В ч. 1 ст. 49 АПК указано, что истец вправе изменить основание или предмет иска. Альтернативный союз предполагает, что одновременное изменение основания и предмета иска невозможно. Именно такого толкования придерживался и ВАС РФ <1>. Поэтому арбитражный суд, установив, что ходатайство (заявление) истца направлено на одновременное изменение предмета и основания иска, должен отказать в его удовлетворении. Аналогичным образом ему следует поступить и в том случае, когда истец уже после изменения основания иска заявляет об изменении его предмета (или наоборот).

--------------------------------

<1> См. абз. 4 п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 31.10.1996 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции".

Может ли быть отменено судебное решение, если арбитражный суд в нарушение ч. 1 ст. 49 АПК допустил одновременное изменение предмета и основания иска? Полагаем, что нет, поскольку такое нарушение само по себе не может привести к неправильному материально-правовому разрешению спора, а к числу безусловных оснований для отмены судебного акта данное процессуальное нарушение не относится. По конкретному делу ВАС РФ сформулировал схожую позицию <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 18.02.1997 по делу N 4877/96.

Увеличение и уменьшение размера исковых требований допускается только в отношении имущества, определенного родовыми признаками (обычно это имеет место применительно к денежным требованиям). ВАС РФ по непонятной причине под увеличением размера исковых требований понимает исключительно увеличение "суммы иска" <1> (т.е. денежных требований), однако такое толкование не основано на законе: вполне допустимо, если истец вместо 100 тонн угля потребует передать 200 тонн.

--------------------------------

<1> См. абз. 5 п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 31.10.1996 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции".

Увеличение размера исковых требований не может быть связано с предъявлением дополнительных исковых требований, которые не были истцом заявлены в исковом заявлении. Так, например, требование о применении имущественных санкций не может расцениваться как увеличение размера требований по иску о взыскании основной задолженности.

В то же время в рамках одного дела допускается изменение основания (или предмета) иска и увеличение (уменьшение) размера исковых требований.

ВАС РФ указывал, что о принятии заявления об увеличении размера исковых требований или о возвращении заявления об увеличении размера исковых требований выносится определение в виде протокольного определения или в виде отдельного судебного акта <1>. В данной рекомендации есть существенная неточность: возвращение какого-либо заявления или жалобы возможно лишь в случаях, если имеются обстоятельства, препятствующие возбуждению соответствующего производства. В рассматриваемом случае, напротив, производство по делу уже возбуждено, поэтому терминологически более верно говорить об отказе в удовлетворении заявления об увеличении размера исковых требований. При ином подходе обнаруживается не только некорректное использование института возвращения, но и неясность в вопросе о допустимости обжалования таких определений (хотя сам же ВАС РФ, допуская в данном случае вынесение протокольных определений о возвращении, недвусмысленно высказывал свою позицию о недопустимости такого обжалования). Заметим также, что рассматриваемую рекомендацию ВАС РФ дал в период, когда ч. 2 ст. 102 АПК допускала возвращение заявления об увеличении размера исковых требований при непредставлении доказательств уплаты государственной пошлины. Ныне действующая редакция ст. 102 АПК содержит отсылку к законодательству РФ о налогах и сборах, которое не содержит упоминаний об институте возвращения заявлений.

--------------------------------

<1> См. п. 14 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.08.2004 N 82 "О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации".

Как следует поступать арбитражному суду в случаях, когда истец в судебном заседании изменил предмет или основание иска, увеличил размер исковых требований, а ответчик, надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного разбирательства, не явился в судебное заседание? ВАС РФ рекомендовал в подобных случаях отложить судебное разбирательство по делу в соответствии с ч. 5 ст. 158 АПК, поскольку без извещения ответчика об изменении предмета или основания иска, увеличении истцом размера исковых требований дело в данном судебном заседании не может быть рассмотрено. Иное означало бы нарушение принципов равноправия сторон и состязательности процесса (ст. ст. 8, 9 АПК) <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 11 информационного письма Президиума ВАС РФ от 22.12.2005 N 99 "Об отдельных вопросах практики применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации".

Указание о возможности истца изменить основание или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований до принятия судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу в арбитражном суде первой инстанции, при буквальном толковании означает, что хронологически возможность совершения указанных распорядительных действий ограничена моментом принятия судебного решения (только оно разрешает спор по существу - ч. 1 ст. 167 АПК). Однако производство в суде первой инстанции может завершиться и на основании иных судебных актов. Поэтому положения ч. 1 ст. 49 АПК следует толковать расширительно, исходя из того, что истцы могут реализовать вышеуказанные права до принятия:

а) либо судебного решения;

б) либо определения об оставлении иска без рассмотрения;

в) либо определения о прекращении производства по делу.

Распорядительные действия также могут быть совершены при новом рассмотрении дела в первой инстанции после отмены судебного акта проверочной инстанцией и передачи дела на новое рассмотрение арбитражному суду первой инстанции <1>.

--------------------------------

<1> См. абз. 1 п. 3 Постановления Пленума ВАС РФ от 31.10.1996 N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции".

Применительно к производству в апелляционной инстанции ВАС РФ сформулировал следующую рекомендацию:

"При применении части 3 статьи 266 АПК РФ судам следует иметь в виду, что правило о недопустимости соединения и разъединения нескольких требований, изменения предмета или основания иска, размера исковых требований, предъявления встречного иска, замены ненадлежащего ответчика и иные правила, установленные Кодексом только для рассмотрения дела в суде первой инстанции, не распространяются на случаи, когда суд апелляционной инстанции в силу части 6.1 статьи 268 АПК РФ рассматривает дело по правилам, установленным Кодексом для рассмотрения дела в суде первой инстанции.

Вместе с тем, если судом апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционной жалобы в порядке апелляционного производства будет установлено, что при рассмотрении дела в суде первой инстанции лицо заявляло ходатайство в соответствии со статьей 49 Кодекса об изменении предмета или основания иска, увеличении или уменьшении исковых требований и суд неправомерно отказал в удовлетворении такого ходатайства или рассмотрел заявление без учета заявленных изменений либо по какому-то другому требованию лица, участвующего в деле, не принял решения и утрачена возможность принятия дополнительного решения, то суд апелляционной инстанции, исходя из положений части 1 статьи 268 АПК РФ о повторном рассмотрении дела, в силу части 6.1 статьи 268 АПК РФ переходит к рассмотрению дела по правилам, установленным Кодексом для рассмотрения дела в суде первой инстанции, в рамках которого рассматривает не рассмотренные ранее требования, принимает измененные предмет или основание иска, увеличенные (уменьшенные) требования" <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 27 Постановления Пленума ВАС РФ от 28.05.2009 N 36 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции".

Отдельного упоминания требует рекомендация ВС РФ, касающаяся особенностей течения срока исковой давности при реализации распорядительных полномочий: "Со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права срок исковой давности не течет на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита (пункт 1 статьи 204 ГК РФ), в том числе в случаях, когда суд счел подлежащими применению при разрешении спора иные нормы права, чем те, на которые ссылался истец в исковом заявлении, а также при изменении истцом избранного им способа защиты права или обстоятельств, на которых он основывает свои требования (часть 1 статьи 39 ГПК РФ и часть 1 статьи 49 АПК РФ)" <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 14 Постановления Пленума ВС РФ от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности".

Указанные выводы требуют критического осмысления.

Относительно случаев, когда при разрешении спора арбитражный суд счел подлежащими применению иные нормы права, чем те, на которые ссылался истец в исковом заявлении, а также при изменении истцом избранного им способа защиты права, базовая посылка, которой оперировал ВС РФ, видимо, состоит в том, что само по себе обращение заинтересованного лица к судебной защите определенных субъективных прав и (или) охраняемых законом интересов, возникших из определенного правоотношения, выступает в качестве факта, влекущего правовые последствия для давностных сроков, которые могли возникнуть применительно к иным правам, также возникшим из этого же правоотношения.

Если использовать конструкции, выработанные в правовой теории, то можно утверждать, что последствия, предусмотренные п. 1 ст. 204 ГК, наступают для каждого охранительного правоотношения, которое возникло вследствие предполагаемого нарушения. Например, неисполнение денежного обязательства может повлечь возникновение одновременно двух обязанностей: во-первых, уплатить неустойку и, во-вторых, возместить убытки. И, соответственно, по логике высшей судебной инстанции срок исковой давности всегда будет исчисляться с момента предъявления иска, даже если:

а) истец, к примеру, требуя взыскать неустойку, сослался на нормы о возмещении убытков (а суд в итоге эту неустойку взыскал, по своей инициативе применив именно нормы о неустойке);

б) истец первоначально заявил требование о взыскании убытков, а уже после возбуждения судебного дела заявил об изменении предмета иска, требуя взыскать неустойку.

На наш взгляд, для состязательной модели судопроизводства, реализованной в современном российском арбитражном процессе, такие рекомендации высшей судебной инстанции крайне вредны. Объясняется это тем, что при следовании им либо арбитражный суд займет проистцовую позицию де-факто, либо же правоприменитель будет ошибочно исходить из того, что истцу предоставлены определенные преимущества перед ответчиком по смыслу закона.

Чтобы проиллюстрировать наш тезис, рассмотрим каждый из выделенных ВС РФ случаев более подробно.

Первый случай предполагает, что существует некая судебная дискреция, позволяющая суду корректировать правовую ошибку истца. Сам по себе подход, предусматривающий наличие такой дискреции, нам представляется довольно сомнительным, однако даже если бы она в действительности и существовала, то насколько справедливо по отношению к ответчику то, что суд для целей удовлетворения иска не только изменяет характер притязания, но и делает это ретроспективно? Ведь что получается? Истец изначально, предъявляя иск, имел в виду совершенно иное притязание, ответчик выдвигал против него свои возражения, в итоге же суд в какой-то момент решил для себя, что истцом допущена правовая ошибка, и начал, по сути, рассматривать не тот спор, который был инициирован истцом, а несколько (или даже принципиально) иной. Мало того что ответчик узнает о произошедшей корректировке, скорее всего, только из судебного решения, так еще он может быть лишен одного из довольно сильных инструментов защиты - например, если вдруг выяснится, что у него была возможность заявить об истечении срока исковой давности, но он этого не сделал, не зная о "переквалификации" притязания, произведенной судом, а если бы и знал о таковой, то все равно не смог бы этого сделать, поскольку инициатива суда привела к тому, что срок исковой давности перестал течь не тогда, когда суд решил "помочь" истцу, а ровно в момент первоначального предъявления иска!

Второй случай касается ситуации, когда истец уже после возбуждения дела изменяет выбранный им способ защиты права. Здесь корректировка иска уже не является следствием инициативы суда, но общая оценка, связанная с невозможностью использовать заявление об истечении срока исковой давности, по сути, не меняется. Действительно, что мы можем наблюдать? Истец, первоначально формулируя исковое требование, допустил ошибку и исправил ее уже после возбуждения судебного производства. К моменту заявления об изменении предмета иска срок исковой давности уже истек, однако и здесь происходит ретроспективное явление переноса срока и ответчик снова лишается возможности прибегнуть к использованию института исковой давности.

Конечно, можно смоделировать совершенно разные причины, подвигшие истца к изменению предмета иска. И одной из таковых вполне может быть, например, какое-либо действие ответчика, который скрыл имеющие значение для спора обстоятельства или даже намеренно ввел истца в заблуждение, вследствие чего тот избрал негодный способ защиты. И понятно, что подобное недостойное поведение не должно давать ответчику такую льготу, как выигрыш дела исключительно по мотиву истечения срока исковой давности. Но возможные изъятия все же не опровергают общего вывода о крайней несправедливости самого общего подхода об обозначенном выше ретроспективном смещении. На наш взгляд, куда разумнее (с точки зрения отыскания справедливого баланса интересов истца и ответчика) выделить в качестве специального правила случаи, когда определенное недостойное поведение ответчика учитывается при исчислении срока течения исковой давности, а в качестве общего - сформулировать идею о том, что только явное заявление самим истцом материального притязания, собственно, и влияет на течение срока исковой давности. И если такое волеизъявление явилось результатом процессуального ходатайства об изменении предмета иска, то именно с этого момента (а не с момента предъявления иска) следует учитывать последствия, установленные материальным законодательством для течения срока исковой давности.

2. Отказ от иска представляет собой заявленное истцом в арбитражном суде безусловное отречение от судебной защиты конкретного субъективного права.

Отказ от иска не следует смешивать с отказом от материального права: последнее продолжает существовать и после отказа от иска (субъективное право прекращается только по основаниям, установленным материальным законодательством, - см., например, гл. 26 ГК). К сожалению, в некоторых разъяснениях высших судебных инстанций содержатся положения, которые можно интерпретировать как наделяющие отказ от иска и неким материально-правовым эффектом. К примеру, ВС РФ предписывает получать согласие в рамках корпоративных процедур для случаев, когда имеет место отказ от иска по делу, стороной которого является хозяйственное общество <1>. Подобный подход является категорически неверным: отказываясь от иска, истец не совершает гражданско-правовую сделку. Если таковая предшествует отказу от иска (например, истец одарил спорным имуществом ответчика или простил денежный долг), то правила о порядке совершения крупных сделок и сделок с заинтересованностью должны применяться именно к ней, но никак не к отказу от иска.

--------------------------------

<1> См. п. 6 Постановления Пленума ВС РФ от 26.06.2018 N 27 "Об оспаривании крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность".

Отказ от иска не может быть сделан под условием. В этом случае арбитражный суд не может принять отказ от иска.

ВАС РФ указывал, что сами мотивы, которыми руководствовался истец, заявляя об отказе от иска, правового значения не имеют ("независимо от того, заявлен ли отказ от иска вследствие добровольного удовлетворения ответчиком требований истца, утраты интереса к судебному рассмотрению спора, нежелания дальнейшего использования механизмов судебной защиты, прощения долга полностью или в части, оценки возражений ответчика относительно обоснованности предъявленных требований и судебных перспектив рассмотрения дела, в том числе таких последствий, как возложение на истца расходов по государственной пошлине и отказ во взыскании судебных расходов в соответствующей части, при возникновении впоследствии спора между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям подлежат применению последствия отказа от иска, установленные частью 3 статьи 151 АПК РФ, направленные на недопустимость повторного рассмотрения судами тождественных исков" <1>).

--------------------------------

<1> См. п. 25 Постановления Пленума ВАС РФ от 18.07.2014 N 50 "О примирении сторон в арбитражном процессе".

Отказ от иска обычно излагается истцом в письменном заявлении, которое приобщается к материалам дела. При подписании заявления представителем истца следует проверить его полномочия, имея в виду, что отказ от иска относится к специальным полномочиям (см. ч. 2 ст. 62 АПК). В то же время не исключен случай протокольной фиксации отказа от иска (ч. 1 ст. 159 АПК). При рассмотрении дела в раздельных заседаниях арбитражного суда отказ от иска, имевший место в перерыве судебного заседания, всегда совершается в письменной форме (ч. 4 ст. 160 АПК).

ФЗ N 228-ФЗ в ч. 2 ст. 49 АПК внесены изменения: теперь право на отказ от иска может быть реализовано лишь в арбитражном суде первой инстанции или в арбитражном суде апелляционной инстанции. Соответственно, в случае, если истец, к примеру, заявит об отказе от иска в арбитражном суде кассационной инстанции, в удовлетворении такого заявления должно быть отказано. Такое инстанционное ограничение в реализации данного распорядительного полномочия следует подвергнуть критике. Право на судебную защиту, по сути, представляет собой возможность обратиться к судебной процедуре, а также к механизмам принудительного исполнения судебного акта. Данная возможность реализуется волей лица, ищущего судебную защиту, в ее основе лежит диспозитивное начало. Вне зависимости от стадии, на которой находится судебное дело, истец реализует именно эту возможность. В его воле в любой момент отказаться от государственной судебной процедуры. Ограничивать такое диспозитивное полномочие инстанционными границами, в сущности, означает превращать право на судебную защиту в некую обязанность. Это, конечно, недопустимо. Вряд ли в качестве контраргумента следует рассматривать идею стабильности правовых последствий вступления решения в законную силу: получается, что, инициировав судебную процедуру и перейдя некий рубикон в виде апелляционной инстанции, истец становится "заложником" своего волеизъявления. Безусловно, отмена законного и обоснованного судебного решения в связи с отказом истца от иска - явление не самое положительное (отмененное решение уже могло быть исполнено, факты, установленные в таком решении, могли выступать в качестве преюдициальных в другом деле и т.д.). Но все негативные моменты, связанные с такой отменой, не носят фатальный характер, ибо действующее законодательство имеет необходимый инструментарий, позволяющий восстановить положение, существовавшее до вступления решения в законную силу. По этим соображениям считаем, что ограничение в праве на отказ от иска противоречит конституционному праву на судебную защиту (ч. 1 ст. 46 Конституции РФ).

Сфера действия отказа от иска как процессуального института не ограничивается исковым производством. "Пунктом 4 статьи 150 АПК РФ установлено, что, если истец отказался от иска и отказ принят арбитражным судом, производство по делу подлежит прекращению. Поскольку АПК РФ не предусматривает иного, право истца, определенное частью 2 статьи 49 Кодекса, в равной степени принадлежит и заявителю по делам о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов" <1>. "Отказ административного органа в арбитражном суде от заявления о привлечении лица к административной ответственности может быть принят арбитражным судом в случаях, когда такой отказ обоснован возникновением обстоятельств, исключающих возможность привлечения к административной ответственности вне зависимости от факта совершения деяния (издание акта амнистии, если такой акт устраняет применение административного наказания, отмена закона, установившего административную ответственность (ст. 24.5 КоАП РФ))" <2>.

--------------------------------

<1> См. п. 17 информационного письма Президиума ВАС РФ от 22.12.2005 N 96 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов".

<2> См. п. 19 Рекомендаций НКС при ФАС Уральского округа N 1/2006 по итогам заседания, состоявшегося 07 - 08.12.2005 в г. Екатеринбурге.

Правовым последствием принятия арбитражным судом отказа истца от иска является прекращение производства по делу (п. 4 ч. 1 ст. 150 АПК). Если истец отказался от иска в части, то и производство по делу подлежит прекращению в части требования, от которого отказался истец.

Об особенностях отказа от иска применительно к процедуре рассмотрения дел о защите прав и законных интересов группы лиц см. комментарий к ст. 225.15 АПК.

3. Ответчик вправе при рассмотрении дела в арбитражном суде любой инстанции признать иск полностью или частично.

Признание иска - это адресованное арбитражному суду безусловное согласие ответчика с материально-правовыми требованиями истца, выраженное в установленной процессуальным законом форме.

Признание иска следует отличать от признания факта (ст. 70 АПК): к примеру, ответчик, соглашаясь с наличием задолженности, может возражать против удовлетворения иска ввиду пропуска срока исковой давности. Схожим образом признание иска необходимо отграничивать от признания конкретного доказательства (в последнем случае речь идет лишь о том, что ответчик не оспаривает "физическое бытие", скажем, определенного документа, однако понятно, что это не предрешает разрешение материально-правового спора).

Признание иска обычно излагается ответчиком в письменном заявлении, которое приобщается к материалам дела. При подписании заявления представителем ответчика следует проверить его полномочия, имея в виду, что признание иска относится к специальным полномочиям (см. ч. 2 ст. 62 АПК). В то же время не исключается случай протокольной фиксации признания иска (ч. 1 ст. 159 АПК).

Признание иска ответчиком является достаточным основанием для удовлетворения арбитражным судом требований истца (см. ч. 4 ст. 170 АПК).

4. О мировом соглашении см. комментарий к ст. ст. 138 - 142 АПК.

5. Все распорядительные действия сторон (за исключением права на изменение предмета или основания иска и права на увеличение размера исковых требований) находятся под контролем арбитражного суда, который не принимает отказ истца от иска, уменьшение им размера исковых требований, признание ответчиком иска и не утверждает мировое соглашение сторон, если это:

1) противоречит закону.

Под противоречием закону понимается нарушение императивных норм <1>. Как противоречащее закону следует также квалифицировать направленное на реализацию распорядительного полномочия волеизъявление стороны, содержащее порок. Очевидно, что будет противоречить закону и распорядительное полномочие, исходящее от лица, не обладающего право- или дееспособностью;

--------------------------------

<1> См., например: Постановление Президиума ВАС РФ от 18.12.2001 по делу N 8527/01.

2) нарушает права других лиц.

Под другими лицами понимаются любые субъекты, права которых нарушаются либо могут быть нарушены при условии принятия арбитражным судом распорядительных действий сторон. При этом не имеет значения, имеют ли другие лица какой-либо процессуальный статус или таковым не обладают.

К примеру, при виндикации собственником имущества, закрепленного на праве хозяйственного ведения или оперативного управления за унитарным предприятием или учреждением, отказ истца от иска возможен лишь в случае, когда не только собственник, но и само унитарное предприятие (учреждение) выразило свое согласие на это <1>.

--------------------------------

<1> См. п. 7 Постановления Пленума ВС РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29.04.2010 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав".

Как указывалось ранее, практика высших судебных инстанций исходит из допустимости распространения на процессуальные институты признания иска и отказа от иска действия сугубо материально-правового института одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью. При этом для случаев нарушения предусмотренной корпоративной процедуры в качестве механизма защиты, в частности, ВАС РФ указывал на необходимость обращения к пересмотру судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам <1>. Понятно, что злоупотребления при отказе от иска, предъявленного юридическим лицом, либо при признании иска, предъявленного к юридическому лицу, вполне возможны, - скажем, для целей вывода активов вполне может быть инициировано судебное разбирательство, результатом которого станет судебный акт, обязывающий юридическое лицо передать определенное имущество. И очевидно, что такие злоупотребления могут повлечь, например, уменьшение рыночной стоимости акций. Однако, во-первых, действующее законодательство не содержит норм, которые относили бы отказ от иска либо его признание к сделкам, требующим одобрения в рамках специальных корпоративных процедур. Во-вторых, как указывалось выше, сам отказ от иска (равно как и его признание) не влечет материально-правового эффекта. Если речь идет об исках о признании или о присуждении, то такой эффект возникает вследствие материальных фактов, которые повлекли возникновение спорного правоотношения между истцом и ответчиком. В-третьих, вызывает вопрос и указание ВАС РФ на механизм пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам. Дело в том, что обратиться с заявлением о пересмотре вправе лишь лицо, участвующее в деле (ч. 1 ст. 312 АПК). Понятно, что участники (акционеры) юридического лица крайне редко привлекаются к участию в деле, если рассматривается обычный имущественный спор такого юридического лица с иным субъектом. Но даже если участник (акционер) имел, к примеру, статус третьего лица, то и в этом случае основанием для пересмотра, как указывает ВАС РФ <2>, являются существенные для дела обстоятельства, которые не были и не могли быть известны заявителю (п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК). Что же получается? Участник (акционер), достоверно зная об отсутствии необходимого корпоративного одобрения для признания иска либо для отказа от иска, тем не менее должен ссылаться на п. 1 ч. 2 ст. 311 АПК и доказывать, что в момент судебного производства он не располагал информацией об отсутствии соответствующего решения общего собрания (совета директоров)? Это как минимум нелогично. Если же участник (акционер) не имел статуса лица, участвующего в деле, то ему для обращения в порядке ст. 42 АПК необходимо будет обосновать, что судебный акт непосредственно затронул его субъективные права. Но никакого непосредственного влияния на такие права ни решение об удовлетворении иска (при признании иска), ни определение о прекращении производства (при отказе от иска) по делу не оказывают.

--------------------------------

<1> См. подп. 3 п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 16.05.2014 N 28 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью".

<2> См. там же. Подп. 3 п. 10.

При отказе в утверждении соответствующих распорядительных действий сторон арбитражный суд выносит определение и продолжает рассматривать дело по существу.