Решение Верховного суда: Определение N 209-О12-4СП от 28.08.2012 Судебная коллегия по уголовным делам, кассация

ВЕРХОВНЫЙ СУД

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Дело № 209-012-4сп

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ город Москва 28 а в г у с т а 2012 г о д а

Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Королева Л.А.,

судей Коронца А.Н.,

Шалякина А.С.

при секретаре Балакиревой И.А.

с участием начальника управления Главной военной прокуратуры

генерал-майора юстиции Шаболтанова И.А., государственного

обвинителя старшего помощника военного прокурора Центрального

военного округа полковника юстиции Батуры В.П., оправданного

Гайдукова В.Н., его защитников - адвокатов Малютина А.А. и

Мищенко Т В рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационному представлению государственного обвинителя Батуры В.П. на приговор 3 окружного военного суда от 5 июня 2012 года, согласно которому бывший военнослужащий войсковой части генерал-майор запаса

Гайдуков В Н ,,

ранее не судимый на основании вердикта коллегии присяжных заседателей оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285 УК РФ и п. «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ, в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Королева Л. А., выступление государственного обвинителя старшего помощника военного прокурора Центрального военного округа Батуры В.П поддержавшего доводы кассационного представления, выступление оправданного Гайдукова В.Н., его защитников - адвокатов Малютина А.А. и Мищенко Т.В., возражавших против доводов кассационного представления и мнение начальника управления Главной военной прокуратуры Шаболтанова И.А., просившего отменить приговор и направить дело на новое судебное рассмотрение, Военная коллегия

установила:

органами предварительного следствия Гайдуков обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 285 УК РФ и п. «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ.

Согласно обвинительному заключению в период с 7 августа 2006 года по 22 октября 2010 года Гайдуков, являясь командиром войсковой части в силу своего должностного положения постоянно исполнял соответствующие организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в Вооруженных Силах Российской Федерации, то есть являлся должностным лицом.

В соответствии с требованиями действовавших в 2007-2009 годах уставов внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации Гайдуков в этот период имел право единолично принимать решения, отдавать в порядке подчиненности либо непосредственному исполнителю соответствующие письменные или устные приказы и обеспечивать их выполнение, а также был уполномочен направлять деятельность штаба и подчиненных командиров (начальников).

Согласно этим же уставным требованиям Гайдуков был обязан строго соблюдать Конституцию Российской Федерации, федеральные законы общевоинские уставы и иные нормативные правовые акты Российской Федерации и исполнять свои должностные обязанности только в интересах военной службы, а отданные им приказы должны были соответствовать действующему законодательству, приказам вышестоящих командиров (начальников) и исключать злоупотребление должностными полномочиями или их превышение.

Кроме того, в соответствии с п. 3 ст. 37 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе», п. 8 ст. 10 Федерального закона от 27 мая 1998 года № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» и с положениями приказа Министра обороны Российской Федерации от 8 октября 2005 года № 428 «О запрещении привлечения военнослужащих к выполнению работ, не обусловленных исполнением обязанностей военной службы» Гайдуков не имел права отдавать приказы, не имеющие отношения к исполнению обязанностей военной службы, в том числе приказы (распоряжения) о привлечении военнослужащих к выполнению работ не обусловленных исполнением обязанностей военной службы.

В соответствии с положениями ст. 17, 42 Руководства о порядке использования автомобильной техники в Вооруженных Силах в мирное время утвержденного приказом Министра обороны Российской Федерации от 29 декабря 2004 года № 450, Гайдуков был уполномочен принимать решения на ежедневное использование машин войсковой части , привлекать грузовые и специальные автомобили войсковой части для перевозки грузов предприятий и организаций, не принадлежащих Минобороны России, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

В рамках соглашения между Российской Федерацией и США относительно безопасных и надежных перевозок, хранения и уничтожения оружия между Министерством обороны Российской Федерацией в лице начальника Главного управления Министерства обороны Российской Федерации (далее - ГУ МО РФ) В Автономной некоммерческой организацией

(далее - АНО»)

и ЗАО (далее - ЗАО ) в целях реализации проекта модернизации систем физической защиты технической территории объекта ГУМО РФ под условным наименованием объекта (войсковая часть ) были заключены следующие договоры:

- № СФЗ-45С/109-2007 от 12 февраля 2007 года - на вырубку, корчевку и очистку от деревьев и кустарников на периметре технической территории объекта;

- № СФЗ-45С/127-2007 от 23 апреля 2007 года - на производство строительно-монтажных работ «под ключ» зданий КПП, караульного помещения, казармы мобильных сил на том же объекте.

Во исполнение данных договоров между МО РФ в лице начальника ГУМО РФ, ЗАО (далее - Заказчик) и рядом коммерческих строительных организаций (далее - Подрядчик) были заключены:

- договор от 18 января 2007 года № Ц7-020 на инженерную подготовку полосы периметра технической территории и площадок под строительство зданий объекта и договор подряда от 27 апреля 2007 года № Ц7-177 на выполнение комплекса строительных работ по модернизации систем физической защиты «под ключ» с подрядчиком ООО

- аналогичные по своему содержанию и спецификации работ договоры от 18 января 2007 года № Ц7-021 и от 27 апреля 2007 года № Ц7-178 с подрядчиком ООО ;

- аналогичные по своему содержанию и спецификации работ договоры от 18 января 2007 года № и от 27 апреля 2007 года № Ц7-176 с подрядчиком ООО

Помимо этого, 4 апреля 2007 года между войсковой частью в лице Гайдукова (далее - Застройщик) и АНО (далее - Заказчик был заключен договор на осуществление функций заказчика строительства для объекта в соответствии с которым Гайдуков имел право контролировать график производства проектных и строительно-монтажных работ, участвовать в проверках, проводимых органами государственного надзора и строительного контроля, предъявлять претензии по качеству оказываемых услуг и выполняемых работ.

Согласно телеграмме начальника ГУМО РФ от 9 июня 2007 года № 448/12/8 и в соответствии с приказом вр.и.о. начальника ГУ МО РФ от 16 августа 2006 года № Гайдуков был уполномочен и обязан силами рабочей группы под руководством начальника штаба части участвовать в приемке промежуточных этапов выполненных работ, обеспечивать безусловное выполнение требований нормативных документов по защите государственной тайны и служебной информации ограниченного распространения; организовать контроль выполнения представителями промышленности требований по порядку обращения с информацией ограниченного распространения пропускного режима и правил пребывания на территории воинской части, а при допущенных нарушениях - прекращать допуск соответствующих лиц на режимную территорию.

С целью организации контроля выполнения мероприятий по модернизации интегрированного охранного комплекса Гайдуков был обязан ежемесячно докладывать командиру войсковой части и заместителю начальника ГУМО РФ о проводимых работах в воинской части, лично контролировать организацию, качество и своевременность выполняемых работ а также организовать ежемесячное подписание актов выполненных подрядными организациями работ, которые в последующем представлялись Подрядчиками в качестве основания для их оплаты.

Таким образом, в связи со строительством интегрированного комплекса физической защиты Гайдуков, выступая в качестве высокопоставленного представителя ГУМО РФ, занимал должностное положение, в силу которого имел реальную возможность влиять на решения, принимаемые сторонами договорных отношений по строительству интегрированного комплекса физической защиты, а также был наделен служебными полномочиями по контролю за ходом строительства.

При этом до заключения данных договоров и начала производства соответствующих работ Гайдуков был осведомлен о запланированных на территории войсковой части работах и знал о том, что в связи с занимаемым должностным положением и имеющимися служебными полномочиями он сможет влиять на решения, принимаемые будущими сторонами договорных отношений.

Согласно выводам органов предварительного следствия в период с августа по декабрь 2006 года у Гайдукова возник умысел на получение им денежного вознаграждения за действия в интересах учредителя ООО

К и представляемого им юридического лица.

В один из дней декабря 2006 года Гайдуков, желая обогатиться используя свое должностное положение и служебные полномочия, предложил К за денежное вознаграждение способствовать заключению между ООО и ЗАО договоров на выполнение работ по строительству интегрированного комплекса физической защиты осуществлять дальнейший текущий контроль за выполнением ООО

работ по данным договорам, обеспечивая благоприятные условия для выполнения данной организацией обязательств по договорам и не препятствуя ее нормальной деятельности путем чрезмерного контроля и взыскательности к выполненным работам, а также пообещал, что часть договорных обязательств ООО будет выполнена военнослужащими с использованием автомобильной и инженерной техники войсковой части . К желая заключить выгодные договоры и обеспечить благоприятные условия работы для представляемой им организации, согласился с этим предложением Гайдукова.

В один из дней в период с декабря 2006 года по январь 2007 года Гайдуков, действуя во исполнение достигнутой с К договоренности представил его и главного инженера ООО Б представителям ЗАО ответственным за выбор организаций субподрядчиков, и порекомендовал им ООО в качестве субподрядной организации, способной осуществить данные работы, таким образом способствуя последующему заключению договора от 18 января 2007 года № Ц7-020 на инженерную подготовку полосы периметра технической территории и площадок под строительство зданий объекта с ориентировочной стоимостью работ рубля, а также договора подряда на выполнение комплекса строительных работ от 27 апреля 2007 года № Ц7-177 с ориентировочной стоимостью работ рублей.

15 февраля 2007 года по инициативе Гайдукова в целях придания законности получения им денег от К и сокрытия получения взятки без намерения осуществлять предпринимательскую либо хозяйственную деятельность было зарегистрировано ООО учредителем которого стала жена Гайдукова - Г а генеральным директором К являвшаяся также главным бухгалтером ООО

При этом по инициативе Гайдукова между ним и К была достигнута договоренность относительно размера и порядка передачи денежных средств, в соответствии с которой К должен был перечислять на расчетный счет ООО № открытый в филиале ОАО (с февраля 2008 года переименован в филиал ЗАО », далее - ЗАО под видом оплаты «за оказанные услуги» суммы в размере до 10% от денежных средств, получаемых ООО от за выполненные работы по заключенным договорам. После этого К должна была по указанию К перечислять данные денежные средства на личные банковские счета Гайдукова и Г по реквизитам предоставляемым Гайдуковым.

Согласно достигнутой с К договоренности Гайдуков в период работ на территории войсковой части с января 2007 года по декабрь 2009 года, используя свои служебные полномочия, отдавал в порядке подчиненности приказы о выполнении военнослужащими работ в интересах ООО

определенных договорами № Ц7-020 от 18 января 2007 года и № Ц7-177 от 27 апреля 2007 года и дополнительными соглашениями к ним, а также об использовании автомобильной и инженерной техники воинской части, что позволяло ООО выполнить эти работы в установленные сроки и по меньшей себестоимости, поскольку за выполненные военнослужащими части работы ООО получило деньги на основании актов выполненных работ по рыночным расценкам как за работы, якобы выполненные работниками ООО .

Помимо этого, в период с января 2007 года по декабрь 2009 года Гайдуков во исполнение достигнутой с К договоренности, будучи наделенным служебными полномочиями по контролю за ходом выполнения работ по указанным выше договорам, текущий контроль за выполнением ООО

работ осуществлял таким образом, чтобы обеспечивались благоприятные условия для их выполнения, и не препятствовал нормальной деятельности организации путем чрезмерной и предвзятой взыскательности.

В период с марта 2007 года по декабрь 2008 года во исполнение достигнутой с Гайдуковым договоренности о передаче денег К действовавшая по указанию Кузнецова, используя фиктивные основания под видом оплаты за оказанные услуги по несуществующим договорам производила перечисления денежных средств с расчетных счетов ООО

в филиале АКБ (ОАО) и филиале № Банка (ЗАО) на расчетный счет ООО

открытый в ЗАО после чего производила поэтапные перечисления данных денежных средств с расчетного счета ООО № открытого в ЗАО

на банковские счета Гайдукова - № (впоследствии изменен на № ) в Банке № в ОАО АКБ и Г - № (впоследствии изменен на в Банке « ,№ в ОАО АКБ

В результате этого в период с 22 марта 2007 года по 5 декабря 2008 года Гайдуков за незаконные действия, а также за действия в пользу К и ООО , которые входили в его служебные полномочия получил от К через посредника деньги на общую сумму

рублей путем производства периодических безналичных перечислений денежных средств со счета ООО в ЗАО

на счета в Банке (ЗАО) Гайдукова (№ и Г (№ а также на их счета в ОАО АКБ (№ и№ ) соответственно:

- 22 марта 2007 года на счет Гайдукова - рублей Г - рублей;

- 13 апреля 2007 года на счет Гайдукова рублей Г - рублей;

- 10 мая 2007 года на счет Гайдукова - рублей, Г -

рублей;

- 31 августа 2007 года на счет Гайдукова - рублей,

- рублей;

- 6 сентября 2007 года на счет Гайдукова - рублей, Г

- рублей;

- 10 сентября 2007 года на счет Гайдукова - рублей Г - рублей;

- 18 октября 2007 года на счет Гайдукова - рублей, Г.

- рублей;

- 2 ноября 2007 года на счет Гайдукова - рублей, Г

рублей;

- ября 2007 года на счет Гайдукова - рублей, Г

- рублей;

- 27 ноября 2007 года на счет Гайдукова - рублей, Г

- рублей;

- абря 2007 года на счет Гайдукова - рублей, Г

- рублей;

- 23 января 2008 года на счет Гайдукова 0 рублей;

- 25 января 2008 года на счет Гайдукова - 0 рублей;

- 8 февраля 2008 года на счет Гайдукова - ублей;

- враля 2008 года на счет Гайдукова - рублей, Г

- рублей;

- рта 2008 года на счет Гайдукова - рублей, Г

- рублей;

- 20 марта 2008 года на счет Гайдукова 0 рубле

- 8 апреля года на счет Гайдукова В.Н. - рублей Г - рублей;

- 5 мая 2008 года на счет Гайдукова - рублей, .-

рублей;

- 22 мая 2008 года на счет Гайдукова 0 рублей, П. -

рублей;

- 6 июня 2008 года на счет Гайдукова - рублей, . - рублей;

- 10 июня 2008 года на счет Гайдукова 0 рублей П. - рублей;

- 7 июля 2008 года на счет Гайдукова - рублей, . - рублей;

- 24 сентября 2008 года на счет Гайдукова - рублей, Г

- рублей;

- 9 октября 2008 года на счет Гайдукова - рублей, Г.

- рублей;

- 23 октября 2008 года на счет Гайдукова - рублей;

- 27 октября 2008 года на счет Гайдукова рублей;

- 1 1 ноября 2008 года на счет Гайдукова - рублей;

- 3 декабря 2008 года на счет Гайдукова - рублей, Г.

- рублей;

- 5 декабря 2008 года на счет Гайдукова - рублей.

Помимо этого, в июле 2007 года по инициативе Гайдукова К должен был часть взятки в виде денег вносить наличными либо перечислять на

специальный счет Гайдукова № в ОАО АКБ в счет погашения его кредитных обязательств по оформленному в указанном банке кредитному договору от 20 июня 2007 года.

В связи с этим в период с 24 июля 2007 года по 9 ноября 2010 года К по указанию К осуществляла внесение (перечисление денежных средств на специальный (ссудный) счет Гайдукова в качестве оплаты его кредитных обязательств по данному договору на общую сумму

рублей.

Всего в период с 22 марта 2007 года по 9 ноября 2010 года Гайдуков указанными способами получил через посредника от К денежное вознаграждение на общую сумму рублей за способствование заключению между Министерством обороны РФ, ЗАО и ООО

договоров № Ц7-020 от 18 января 2007 года и № Ц7-177 от 27 апреля 2007 года за выполнение отдельных работ по данным договорам военнослужащими и гражданским персоналом войсковой части за предоставление для проведения ряда работ автомобильной и инженерной техники части, а также за осуществление текущего контроля за выполнением ООО работ по данным договорам с обеспечением благоприятных условий выполнения обществом предусмотренных договорами обязательств и отсутствием препятствий для нормальной деятельности ввиде чрезмерной и предвзятой взыскательности при контроле выполняемых работ.

Таким образом, по выводам органов предварительного следствия при изложенных выше обстоятельствах в период с 22 марта 2007 года по 9 ноября 2010 года на территории области командир войсковой части Гайдуков, являясь должностным лицом, получил через посредника взятку в крупном размере в виде денежных средств в сумме рублей за действия в пользу взяткодателя и представляемого им юридического лица которым он мог способствовать в силу должностного положения, за незаконные действия в пользу взяткодателя и представляемого им лица, за действия в пользу взяткодателя и представляемого им лица, которые входили в его служебные полномочия, то есть совершил получение взятки преступление, предусмотренное п. «г» ч. 4 ст. 290 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ).

Кроме того, Гайдуков, являясь должностным лицом, из корыстной и иной личной заинтересованности использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы, что повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства.

В силу занимаемого должностного положения Гайдуков как командир войсковой части обладал достоверными сведениями об объемах и спецификации работ по строительству на территории указанной части интегрированного комплекса физической защиты, порученных в соответствии с указанными договорами ООО ООО и ООО

Гайдуков также был осведомлен о том, что выполнение каких-либо работ по строительству интегрированного комплекса физической защиты военнослужащими с применением техники войсковой части данными договорами не только не предусмотрено, но и запрещено законодательством РФ и организационно- распорядительными документами руководства ГУ МО РФ.

Однако, несмотря на это, у Гайдукова возник умысел, направленный на использование своих служебных полномочий вопреки интересам службы, а именно осуществление ряда работ, порученных в соответствии с данными договорами указанным организациям, силами подчиненных ему военнослужащих и техники войсковой части

В ходе выполнения ООО ООО и ООО на территории войсковой части общестроительных работ в рамках заключенных договоров в период с января 2007 года по декабрь 2009 года Гайдуков, используя свои служебные полномочия вопреки интересам службы, действуя из корыстной и иной личной заинтересованности, в нарушение положений действовавших в тот период уставов внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, п. 3 ст. 37 Федерального закона от 28 марта 1998 года № 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» и приказа Министра обороны Российской Федерации от 8 октября 2005 г. № 428, желая получить от К ранее оговоренное денежное вознаграждение за незаконные действия в интересах последнего и представляемой им организации, желая оказать помощь учредителю ООО З с которым находился в дружеских отношениях, а также желая продемонстрировать руководству ГУМО РФ свою компетентность и организаторские способности в вопросах организации и контроля общестроительных работ отдавал в порядке подчиненности устные приказы о выполнении отдельных работ, порученных в соответствии с договорами ООО ООО и ООО военнослужащими войсковой части , а также об использовании в ходе данных работ автомобильной и инженерной техники как военнослужащими и лицами гражданского персонала воинской части, так и рабочими указанных субподрядных организаций.

Так, в один из дней января 2007 года Гайдуков через подчиненных начальников служб и командиров подразделений соединения отдал устный приказ о выполнении находящимися в их подчинении военнослужащими (солдатами, офицерами и прапорщиками) работ по вырубке мелколесья и очистке территории после вырубки леса на участках периметра технической территории войсковой части порученных в соответствии с договорами от 18 января 2007 года № Ц7-021 - ООО « », от 18 января 2007 года Ц7-053 - ООО , от 18 января 2007 года № Ц7-020 - ООО

выполняя который военнослужащие всех подразделений инженерно-технической службы, отдельного батальона электротехнических средств заграждения и охраны, включая личный состав мобильной роты в полном составе (за исключением военнослужащих задействованных во внутренних нарядах, командировках либо освобожденных от исполнения служебных обязанностей), военнослужащие узла связи и военнослужащие автомобильной базы войсковой части в составе команд различной численности на протяжении от одного до двух месяцев, включая рабочие и выходные дни, осуществляли вырубку мелколесья и очистку периметра технической территории войсковой части после вырубки на ней леса работниками указанных организаций.

Кроме того, на протяжении 2007-2009 годов Гайдуков в порядке подчиненности неоднократно отдавал устные приказы о выполнении грузовыми автомобилями войсковой части (пять автомобилей марки)

под управлением закрепленных за ними водителей работ по доставке грузов, порученных в соответствии с договорами: от 18 января 2007 года № Ц7- 021 - ООО от 18 января 2007 года № Ц7-053 - ООО

от 18 января 2007 года № Ц7-О2О - ООО

Также Гайдуков на протяжении 2007-2009 годов в порядке подчиненности неоднократно отдавал устные приказы о выполнении инженерной техникой войсковой части (три бульдозера и путепрокладчик) под управлением военнослужащих и работников ООО

инженерных работ, порученных в соответствии с договорами от 18 января 2007 года № Ц7-О2О и от 27 апреля 2007 года № Ц7- 177 указанной организации.

Согласно выводам органов предварительного следствия названные действия подсудимого Гайдукова повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, выразившееся:

- в массовом отвлечении военнослужащих, а также военной техники от выполнения конституционно значимых функций по защите Отечества, в частности, в отвлечении данных военнослужащих от занятий по боевой подготовке, необходимой для овладевания, поддерживания и совершенствования воинского мастерства и необходимых для реализации своих функций навыков;

- в неоправданном увеличении удельной функциональной нагрузки на военнослужащих войсковой части осуществляющих эксплуатацию и обслуживание специальных боеприпасов, что повлекло понижение уровня безопасности хранения и эксплуатации специальных боеприпасов в войсковой части

Таким образом, по выводам органов предварительного следствия при изложенных обстоятельствах в период с января 2007 года по декабрь 2009 года в г. области Гайдуков, являясь должностным лицом командиром войсковой части , из корыстной и иной личной заинтересованности использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы, что повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, то есть совершил злоупотребление должностными полномочиями - преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 285 УК РФ.

Вердиктом присяжных заседателей Гайдуков признан невиновным в совершении указанных преступлений, поэтому он в соответствии с пп. 1 и 4 ч. 2 ст. 302 УПК РФ оправдан судом по предъявленному ему обвинению в получении взятки в связи с неустановлением события преступления на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей, а в соответствии с пп. 1 и 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ оправдан судом по предъявленному ему обвинению в злоупотреблении должностными полномочиями за непричастностью к совершению преступления на основании оправдательного вердикта коллегии присяжных заседателей.

В кассационном представлении и дополнении к нему государственным обвинителем ставится вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли на исход дела.

В обоснование этого приводятся следующие доводы.

24 апреля 2012 года во время перерыва в судебном заседании присяжные заседатели Ч Б и П на крыльце здания областного суда общались с подсудимым Гайдуковым по обстоятельствам рассматриваемого уголовного дела, обсуждая вопросы выполнения работ военнослужащими части, что входило в предмет доказывания и подлежало оценке присяжными заседателями при вынесении вердикта.

Таким образом, были нарушены требования п. 3 ч. 2 ст. 333 УПК РФ.

Данное обстоятельство подтверждается объяснениями военнослужащего войсковой части старшего лейтенанта Т от 4 июня 2012 года представленными им фотоматериалами, действиями председательствующего по делу судьи, который 24 апреля 2012 года после перерыва сделал присяжным заседателям и Гайдукову замечание по поводу недопустимости подобных действий.

Незаконное воздействие подсудимого Гайдукова на присяжных заседателей еще до завершения судебного следствия сформировало у них ошибочное мнение о его невиновности, что в конечном итоге привело к даче ими отрицательных ответов на поставленные в вопросном листе вопросы.

Изложенные обстоятельства, вопреки указанию на то в протоколе судебного заседания, стали известны стороне обвинения уже после вынесения присяжными заседателями оправдательного вердикта, что не позволило ей воспользоваться правом на заявление ходатайства об отводе данных присяжных заседателей.

Судом нарушен принцип состязательности и равноправия сторон, а также ограничено право государственного обвинения на представление доказательств.

Так, несмотря на существенные противоречия в показаниях свидетелей А Р и М судом было отказано в удовлетворении ходатайств стороны обвинения об оглашении показаний, данных этими свидетелями на предварительном следствии.

Кроме того, в ходе допроса свидетеля М государственным обвинителем с целью выяснения правомерности привлечения военнослужащих к работам на периметре технической территории, что входило в объем обвинения Гайдукова, были поставлены соответствующие вопросы: «Военнослужащие могли выполнять эти работы? Имел ли право Гайдуков привлекать военнослужащих к этим работам? Имел ли право Гайдуков лично Вас привлекать к выполнению этих работ?»

Однако председательствующим по делу ввиду возражений стороны защиты эти вопросы были сняты, поскольку они требовали от свидетеля оценки определенных обстоятельств.

В судебном заседании свидетель К на вопрос государственного обвинителя: «Рассказывал ли Вам К , почему и для чего деньги переводились на счета Гайдуковых?» ответила: «Могла догадываться, но прямо мне об этом ничего не рассказывали».

Ввиду существенных противоречий с разрешения суда были оглашены показания свидетеля, данные им на предварительном следствии.

После этого защитник-адвокат Мищенко заявила, что в показаниях свидетеля К содержится предположение о цели передачи денег Гайдукову. В связи с этим председательствующий обратился к присяжным заседателям с просьбой не учитывать оглашенные показания свидетеля К в соответствующей части.

Тем самым суд своим заявлением без вынесения соответствующего постановления фактически признал перед присяжными недопустимость всех указанных показаний свидетеля К , которые являлись важным доказательством вины подсудимого в получении взятки. Вместе с тем показания К содержали не предположение, а утверждение того, что Гайдукову передавались денежные средства за возможность участия ООО в работах на территории части, о чем ей стало известно от К

В то же время с согласия суда по ходатайству стороны защиты были оглашены показания свидетеля К которые не содержали каких-либо противоречий с показаниями этого свидетеля в суде.

Допущенные судом нарушение равноправия сторон и ограничения государственных обвинителей на представление доказательств повлияли на формирование у присяжных заседателей устойчивого мнения о приоритете доказательств стороны защиты, а впоследствии и на их ответы на вопросы в вопросном листе.

В соответствии с пп. 7 и 8 ст. 335 УПК РФ в ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства дела, доказанность которых устанавливается присяжными в соответствии с их полномочиями.

При этом данные о личности подсудимого исследуются с участием присяжных только в той мере, в какой они необходимы для установления отдельных признаков состава преступления.

Однако в нарушение указанного требования закона 16 мая 2012 года

председательствующий вопреки возражениям государственного обвинения довел до сведения присяжных информацию о том, что «...подсудимый Гайдуков

заявил об ухудшении состояния здоровья, в связи с чем он был осмотрен

сотрудниками скорой помощи, которыми дано заключение, что у Гайдукова

повышенное давление на фоне имеющегося у него заболевания ишемической болезни сердца».

В протоколе судебного заседания вопреки замечаниям, принесенным государственным обвинением, достоверность которых подтверждена не только осуществленной обвинением согласно п. 5 ст. 241 УПК РФ аудиозаписью процесса, но и приобщенным к ним объяснением судебного пристава, данное высказывание председательствующего по делу своего отражения не нашло Вместе с тем ввиду объективности этих замечаний у суда оснований для их отклонения не имелось.

Кроме того, само доведение до присяжных заседателей, как это следует из протокола, «сути произошедшего в их отсутствие», т.е. объявление перерыва в связи с болезнью подсудимого, недопустимо, поскольку судьей фактически до присяжных заседателей была доведена информация о состоянии здоровья Гайдукова.

Заявления аналогичного характера о наличии у Гайдукова серьезных заболеваний сделаны в прениях и адвокатом Малютиным.

Так, защитником было акцентировано внимание присяжных заседателей на то обстоятельство, что подсудимый уволен с военной службы в связи с болезнью. При этом председательствующим по делу судьей каких-либо замечаний и разъяснений присяжным о том, что данные обстоятельства не должны приниматься в учет при рассмотрении дела, сделано не было.

Судом не соблюдены требования чч. 6 и 7 ст. 335 УПК РФ, которые предусматривают, что с участием присяжных заседателей не исследуются способы собирания доказательств, не рассматриваются вопросы о допустимости доказательств и тактики расследования.

Так, в ходе допроса свидетеля К стороной защиты выяснялся вопрос изготовления схем приложений к протоколу его допроса в ходе предварительного следствия. При этом данному свидетелю адвокатом Малютиным был задан вопрос: «Данную схему изготавливали Вы?». На что свидетель ответил: «Схему изготавливал не я. Мне она была представлена во время допроса...».

Аналогичные вопросы стороной защиты были заданы свидетелям К К и М чем фактически в присутствии присяжных заседателей поставлена под сомнение допустимость этих доказательств.

В ходе допроса свидетеля Л по ходатайству государственного обвинителя данному свидетелю представлен протокол осмотра путевых листов в части, касающийся закрепленного за ним автомобиля.

Стороной защиты в связи с этим свидетелю были заданы вопросы: «Вы принимали участие в осмотре данных документов 25 февраля 2011 года в г. ?

Ответ: Нет, не принимал.

Вопрос: Правильно я Вас понял, что эти документы Вы не видели и ничего о них не знаете?

Ответ: Да.».

Аналогичные вопросы были заданы защитником и свидетелю П

Таким образом, в данном случае помимо процедуры расследования в присутствии присяжных заседателей фактически исследовался вопрос о допустимости указанного доказательства.

Однако председательствующим по делу судьей каких-либо замечаний и разъяснений присяжным о том, что данные обстоятельства не должны приниматься в учет при ответе на вопросы вопросного листа, сделано не было.

Помимо указанных нарушений, допущенных стороной защиты аналогичные отступления от требований норм закона в ходе рассмотрения дела допускались и председательствующим по делу.

Так, в ходе допроса в присутствии присяжных заседателей свидетелю Х задавались вопросы, связанные с процедурой его допроса следователем в ходе предварительного следствия.

«Вопрос: Во время допроса Вас следователем Вам было известно, в связи в чем привлекается к уголовной ответственности Гайдуков?

Ответ: Нет, мне никто не объяснял.

Вопрос: В связи с чем тогда Вас допрашивал следователь?

Ответ: В сентябре, октябре 2010 года шла прокурорская проверка, я давал объяснения 2 или 3 раза. Потом вызвал следователь и допросил меня.

Вопрос: Вас допрашивали 6 сентября 2011 года?

Ответ: Да.

Вопрос: Уголовное дело в отношении Гайдукова уже было возбуждено?

Ответ: Я не знаю.

Вопрос: Во время какого допроса следователь Вам задавал вопрос о фирме ?

Ответ: Вроде бы на втором допросе?

Вопрос: В связи с чем следователь задавал вопросы о фирме »?

Ответ: Я не знаю.

Вопрос: Почему следователю Вы ничего не сказали о том, что были очевидцем пяти случаев передачи денег Гайдуковым К ?

Ответ: Я говорил об этом следователю, но он сказал, что уточняет свой вопрос о финансовых отношениях Гайдукова и фирмы .

Вопрос: Вам предоставлялась возможность внести свои замечания или дополнения?

Ответ: Когда на допросе у следователя сидишь уже 4-й час, хочется чтобы побыстрей все закончилось и уйти домой.».

С учетом высказанной в прениях позиции защиты об «ущербности предварительного следствия по данному делу обсуждение в присутствии присяжных заседателей вопросов, касающихся процедуры предварительного следствия, допустимости доказательств обвинения, поставило под сомнение допустимость этих доказательств, а следовательно, и законность действий лиц производивших расследование данного уголовного дела, и, безусловно повлияло на содержание ответов присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы.

В ходе рассмотрения дела с учетом того, что в течение нескольких предыдущих дней сторона защиты в нарушение требований процессуального закона представляла доказательства в незначительном объеме и не довела до суда и стороны обвинения полный перечень подлежащих исследованию доказательств (п. 3 ст. 335 УПК РФ), что должна была сделать еще в начале судебного следствия, суд установил стороне защиты время для окончательного представления своих доказательств - в 10 часов 24 мая 2012 года, после представления которых суд перейдет к допросу подсудимого Гайдукова.

После этого председательствующий пригласил в зал судебного заседания присяжных заседателей и довел до них суть вынесенного судебного постановления.

В последующих судебных заседаниях председательствующим по делу до сведения присяжных заседателей снова была доведена следующая информация: «В связи с поступившим заявлением подсудимого Гайдукова, в котором он ссылается якобы на ограничение его процессуальных прав на подготовку к защите, суд доводит до сведения присяжных заседателей о том, что в сегодняшнем судебном заседании было вынесено постановление, в соответствии с которым суд отказал в предоставлении дополнительного времени подсудимому для подготовки к защите после ознакомления с материалами данного уголовного дела и с частями протокола судебного заседания по той причине, что стороне защиты было предоставлено достаточно времени для ознакомления с материалами дела, в то же время нормы УПК РФ не связывают право подсудимого на ознакомление с частями протокола судебного заседания с его правом дать показания в судебном заседании».

Доведение до сведения присяжных заседателей процессуальных решений, связанных с принятыми судом ограничениями в отношении подсудимого с учетом высказанной впоследствии самим Гайдуковым в присутствии присяжных заседателей позиции по поводу отказа от дачи показаний ввиду якобы нарушения его процессуальных прав со стороны суда сформировало у присяжных заседателей мнение о подсудимом как о личности права которой ущемляются, в том числе и в судебном заседании, что безусловно, повлияло на ответы присяжных по вопросам, поставленным в вопросном листе. При этом председательствующий высказывания Гайдукова не пресек, оставив допущенное нарушение закона без соответствующего реагирования.

В соответствии со ст. 336 УПК РФ прения сторон проводятся лишь в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Стороны не вправе касаться обстоятельств, которые исследуются в отсутствие присяжных заседателей, ссылаться в обоснование своей позиции на доказательства и обстоятельства, которые не исследовались в судебном заседании.

Однако в нарушение указанных положений адвокаты Мищенко и Малютин при выступлении в прениях сторон неоднократно, выходя за пределы вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, представляя несоответствующие действительности сведения, создавая предубежденность у присяжных заседателей к доказательствам, представленным стороной обвинения, и дискредитируя их, давали оценку качеству работы предварительного следствия и государственного обвинения, а также ссылались на доказательства, которые в ходе судебного следствия не исследовались, чем безусловно, поставили под сомнение допустимость доказательств стороны обвинения, что повлияло на вердикт присяжных заседателей.

При наличии данных нарушений закона председательствующий по делу судья на указанные высказывания защиты в прениях своевременно и полно не реагировал.

Так, в ходе судебных прений адвокат Малютин, несмотря на неоднократные возражения стороны обвинения, систематически заявлял о неполноте предварительного и судебного следствия, давал оценку не фактическим обстоятельствам дела, а, пытаясь дискредитировать обвинение и представленные им доказательства, оценивал качество работы следователя и государственного обвинения, допуская некорректные выражения.

В частности, указанным защитником было заявлено:

- Государственный обвинитель в судебном процессе... не имеет права беспомощно разводить руками. Такие заявления гособвинителя, что он не знает, как это понимать, не знает, откуда это взялось и тому подобное...;

-Постановка неопределенных вопросов и беспомощное разведение руками свидетельствует только о том, что у обвинения нет доказательственной базы;

- Более того, перед Вами давал показания свидетель Х которого государственный обвинитель пытается сейчас опорочить. Эта попытка успеха иметь не может;

-Приказ суду был представлен? Нет. Налицо только разговоры государственного обвинителя по поводу того, что кто-то что-то сказал или предположил по поводу приказа Гайдукова...;

- ...государственное обвинение не предъявило документы свидетельствующие о перечислении денежных средств за работы военнослужащих и воинской техники, за работы какой-либо из субподрядных организаций...;

- ...кроме того, необходимо выяснить, кто оценил приказы как законные или незаконные. Никто. Когда идет спор по поводу специального вопроса или предмета, в частности, требующего научного подхода для его решения необходимо привлекать специалистов и экспертов. В таких случаях назначается военно-уставная экспертиза, которую проводят незаинтересованные эксперты Эксперты оценивают прав или не прав командир. Нам в суде экспертизу с мнением незаинтересованных специалистов не представили. Следовательно все, что высказывает в суде государственный обвинитель... - это его личное мнение, которое не может быть принято во внимание»;

- ...в ходе судебного следствия государственный обвинитель 64 раза поставил свидетелям некорректный вопрос о том, кто получал деньги за сбор сучьев и рубку леса, сбор мусора и его сжигание... вопрос повторялся и повторялся, несмотря на протесты защиты. Это как раз тот самый случай который эксперт З которая выступала перед вами, определила как навязывание определенной информации путем речевого воздействия...;

- ...многочисленные вопросы, поставленные государственным обвинителем сейчас, на завершающей стадии рассмотрения дела, неуместны мы относим их к растерянности обвинения, надо было их выяснять раньше, на стадии предварительного и судебного следствия...;

- Вывод государственного обвинителя, что вред причинен «всему государству», если это так, то и предъявляйте в обвинении, что вред причинен «всему государству». Почему же вы в обвинительном заключении не предъявили причинение вреда «всему государству»? Получается, что в обвинении не предъявлено причинение вреда ни конкретным лицам, ни «всему государству», а в прениях ведется об этом разговор...;

- рублей, которые постоянно упоминаются государственным обвинителем, не вменяются Гайдукову как преступление, в обвинении они не фигурируют, поэтому обсуждению в суде они не подлежат Эта сумма за рамками обвинения, но государственный обвинитель настойчиво их обсуждает, а это неправильно. Надо говорить о том, что есть в обвинении.

Помимо этого, адвокат Мищенко, также выйдя за пределы вопросов подлежащих разрешению присяжными заседателями, в начале своей речи обратила внимание присяжных заседателей на вынужденность ходатайства Гайдукова о рассмотрении его дела судом присяжных, высказав мнение, что только данный суд способен оценить и принять верное решение по этому делу.

Выступая в прениях сторон, адвокат Мищенко также, указывая на низкий уровень расследования дела, неоднократно ставила под сомнение правомерность действий в ходе процесса следователя и государственного обвинителя, в частности оспаривала законность и правомерность вопросов задаваемых обвинением свидетелям, представленных обвинением доказательств, в том числе справок и протоколов осмотров.

Так, адвокатом перед присяжными был поставлен риторический вопрос: «Почему государственный обвинитель практически каждому свидетелю из войсковой части задавал вопрос, оплачивались ли ему работы по уборке и сжиганию веток, кустарника, мелколесья, и интересовался, кому эти работы оплачивались. И в то же время государственный обвинитель предъявлял вам для обозрения акт приемки выполненных работ за февраль 2007 года по форме КС-2, из которого было видно, что за данные работы денежные выплаты не предусматривались, а соответственно, и неоплачиваемые работы не выполнялись субподрядными организациями.».

Вместе с тем согласно исследованному в суде протоколу осмотра актов формы КС-2 ООО за февраль 2007 года названные работы не только были указаны, но и впоследствии оплачены ООО

Кроме того в ходе прений адвокат допустила следующие высказывания: «...Почему при демонстрации вам на экране изображения откопированных пластиковых карт, изъятых у Гайдукова (на имя Г и владельца имя которого неизвестно), государственный обвинитель не довел до вас в полной мере изложенную в протоколе осмотра пластиковых карт информацию о том, что «осмотренные пластиковые карты не могут служить средствами для обнаружения и установления обстоятельств уголовного дела и не имеют значения для настоящего уголовного дела?»

Вы слышали, что в ходе судебного следствия у стороны защиты возникал вопрос: «Почему государственный обвинитель постоянно перебивал свидетелей, не давая им возможности полностью ответить на поставленный вопрос, произнося «достаточно, я понял». А понятен ли был ответ Вам, а понятен ли он был стороне защите? Я думаю, у вас сложилось четкое представление и о тактике допроса свидетелей на предварительном следствии чем и были вызваны многочисленные противоречия в их показаниях на следствии и в суде».

«Почему государственный обвинитель при дополнении судебного следствия, предъявляя Вам справку командира войсковой части о дне ознакомления начальника штаба Х с секретной документацией скрыл от Вас изложенную в справке информацию о том, что изложенные в справке сведения не могут быть объективными, поскольку книги ознакомления с секретной документацией за 2007 год уничтожены».

«Каким образом субподрядные организации могли выполнять работы на технической территории войсковой части и могли оставить мусор на технической территории, после валки деревьев в январе, феврале и в первой половине марта 2007 года, который в указанный период за ними убирали военнослужащие войсковой части , если согласно оглашенной в суде справке командира войсковой части допуск для пропуска на техническую территорию объекта работников субподрядных организаций поступил в войсковую часть из ГУМО только 19 марта 2007 года, а требовалось еще и время для оформления пропусков на основании поступившего допуска Почему следователь во время производства предварительного следствия не выяснил эти обстоятельства?».

Указанными высказываниями защитники создавали у присяжных заседателей предубеждение по отношению к стороне обвинения, что повлияло на ответы присяжных по вопросам вопросного листа.

В ходе судебных прений защитники неоднократно ссылались на доказательства, которые в ходе судебного следствия не исследовались, что также повлияло на вердикт присяжных заседателей.

В частности, защитник Малютин указал, что «... в период предварительного и судебного следствия К скрыл факт своей работы в АНО Вместе с тем показания К данные им на предварительном следствии, в суде не оглашались. В судебном заседании К отвечая на вопросы государственного обвинения, подробно пояснил когда и при каких обстоятельствах он поступил на работу в указанную организацию.

Вопреки речи Малютина, в прениях в судебном заседании свидетели О К и С каких-либо показаний о том, что они всего по одному разу видели Гайдукова, что исключало с его стороны какой-либо контроль по подрядным договорам и обеспечение каких-либо благоприятных условий для фирмы, не давали.

Не давали пояснений О и К и о том, что «... по поводу выполнения каких-либо работ в пользу ООО силами военнослужащих, автомобильной и инженерной техники войсковой части

никаких указаний Гайдуков не давал, военнослужащие выполняли работы, в том числе и с применением техники, исключительно в интересах войсковой части .

Не давал показаний свидетель О и по поводу наличия или отсутствия приказов Гайдукова по использованию инженерной техники в интересах .

В судебном заседании приобщена к материалам дела и оглашена справка командира войсковой части в которой содержится информация о поступившем в часть 19 марта 2007 года допуске на территорию части различных организаций и граждан. При этом сведений о том, что только после этого указынные фирмы могли начать работы на периметре, данная справка не содержит.

Не исследовались в судебном заседании и доказательства, на которые сослался в своей речи защитник Малютин. В частности, кассовые книги и приходные кассовые ордера ООО информация

телевидения о займах в размере 35-40%; показания К на предварительном следствии о якобы полученных им в долг рублей показания жены Гайдукова - Г по поводу порядка перечисления денег на ее счета; доказательства, подтверждающие сведения о якобы сделанном К при получении в долг у Гайдукова рублей заявлении, что он ожидает в течение трех недель поступление на счет ООО

крупной суммы по подрядному договору и сразу же рассчитается; доказательства, подтверждающие сведения о том, когда и в связи с чем К якобы попросил деньги в долг у Гайдукова в феврале 2008 года какой был составлен документ и кто в нем расписался.

В приведенной стороной защиты справке Росфинмониторинга какой либо информации о том, что К , рассчитываясь по долгам, перечислил на счета других лиц рублей не содержится.

Эти обстоятельства повлияли на объективность и беспристрастность присяжных при вынесении вердикта.

Стороной защиты и подсудимым нарушены требования ст. 47 и 53 УПК РФ, так как по делу ими использовались способы, запрещенные действующим уголовно-процессуальным законом.

Подсудимый Гайдуков и его защитники Малютин и Мищенко склоняли 14 мая 2012 года свидетеля М к даче иных показаний по обстоятельствам привлечения военнослужащих воинской части к работам вместо сотрудников коммерческих фирм, чем те, которые он давал на предварительном следствии, и инструктировали его по поддержанию в суде линии защиты.

В результате этого М будучи допрошенным в судебном заседании 15 мая 2012 года, отвергнул ранее приведенные им в ходе предварительного следствия факты содействия со стороны Гайдукова заключению контракта с ООО что повлияло на ответы присяжных по вопросам, поставленным в вопросном листе.

Приведенные выше обстоятельства, по мнению автора кассационного представления, свидетельствуют о существенных нарушениях уголовно процессуального закона, допущенных при судебном разбирательстве и, как следствие, о неправосудности приговора, что в силу ст. 379, 381, 385 УПК РФ является основанием для его отмены.

В возражениях на кассационное представление государственного обвинителя оправданный Гайдуков и его защитники - адвокаты Малютин и Мищенко считают доводы представления необоснованными и просят приговор оставить без изменения, а кассационное представление без удовлетворения.

Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы кассационного представления, возражения оправданного Гайдукова и его защитников адвокатов Малютина и Мищенко, выступления сторон и мнение прокурора Военная коллегия находит оправдательный приговор в отношении Гайдукова подлежащим отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 2 ст. 385 УПК РФ оправдательный приговор постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей, может быть отменен по представлению прокурора при наличии таких нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили право прокурора на представление доказательств либо повлияли на содержание поставленных перед присяжными заседателями вопросов и ответов на них.

В соответствии со ст. 334 УПК РФ в ходе судебного разбирательства присяжные заседатели разрешают только те вопросы, которые предусмотрены пп. 1, 2, 4 ч. 1 ст. 299 УПК РФ, т.е. вопросы, связанные с установлением фактических обстоятельств преступления, доказанности совершения этого преступления подсудимым и его виновности в совершении этого преступления Вопросы, касающиеся материального и процессуального права, являются исключительной компетенцией председательствующего судьи. Эти же принципы судопроизводства с участием присяжных заседателей закреплены законодателем в ст. 335 УПК РФ, определяющей особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей.

Указанные требования уголовно-процессуального закона стороной защиты были нарушены, что повлияло на ответы присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы.

В нарушение чч. 6, 7 ст. 335 УПК РФ защитники-адвокаты подсудимого в ходе судебного заседания в присутствии присяжных заседателей обсуждали вопросы, не подлежащие доведению до сведения присяжных заседателей связанные с допустимостью доказательств, а также способные вызвать у них предубеждение к качеству работы предварительного следствия и государственного обвинения, отрицательно повлиять на их беспристрастность и формирование мнения по делу.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий неоднократно предупреждал участников процесса о недопустимости нарушений закона. Однако сторона защиты систематически игнорировала замечания председательствующего, пытаясь увести судебное следствие в сторону от предмета, подлежащего доказыванию по данному делу, и создавая препятствия для получения четкой и объективной картины происшедшего.

К примеру, в процессе допроса защитником Малютиным свидетеля Л защитник задал следующий вопрос: «Правильно ли я Вас понял что эти документы Вы не видели и ничего о них не знаете?».

В ходе допроса свидетеля К стороной защиты выяснялся вопрос изготовления схем приложений к протоколу допроса свидетеля в ходе предварительного следствия. При этом К адвокатом Малютиным был задан вопрос: «Данную схему изготавливали Вы?». На что свидетель ответил: «Схему изготавливал не я. Мне она была представлена во время допроса...».

Аналогичные вопросы стороной защиты были заданы свидетелям К ,К иМ

Также в прениях сторон, несмотря на неоднократные замечания председательствующего судьи, с целью вызвать предубеждение к качеству работы предварительного следствия и государственного обвинения дискредитировать представленные ими доказательства стороной защиты допускались следующие высказывания.

Защитником Малютиным было заявлено:

- Выступая перед вами, государственный обвинитель на завершающей стадии судебного процесса поставил очень много вопросов, неясных для него самого. Государственный обвинитель в судебном процессе - это представитель государства, и он не имеет права беспомощно разводить руками. Такие заявления гособвинителя, что он не знает, как это понимать, не знает, откуда это взялось, и тому подобное;

- Более того, перед вами давал показания свидетель Х , которого государственный обвинитель пытается сейчас опорочить. Эта попытка успеха иметь не может;

- Приказ суду был представлен? Нет. Налицо только разговоры государственного обвинителя по поводу того, что кто-то что-то сказал или предположил по поводу приказа Гайдукова;

- Нам в суде экспертизу с мнением незаинтересованных специалистов не представили. Следовательно, все, что высказывает в суде государственный обвинитель по поводу законности или незаконности тех или иных уставных действий и приказов командира - это его личное, частное мнение, которое не может быть принято во внимание;

-Многочисленные вопросы, поставленные государственным обвинителем сейчас, на завершающей стадии рассмотрения дела, неуместны мы относим их на совесть обвинения. Надо было их выяснять раньше, на стадии предварительного и судебного следствия;

- М ы , конечно, не против юмористических находок К и государственного обвинителя, но полагаем, такие взятки, как то расписками фантиками, зайчиками, в наше суровое время не берут. Д - среди взяточников сейчас нет. Сейчас берут наличными, и прокурору об этом наверняка известно».

- Что касается подслушанных и записанных телефонных переговоров и разговоров, защита считает, что придавать серьезное значение пьяным разговорам, значит утратить реальную оценку событий. Никаких доказательств в этих телефонных переговорах нет. Из этого мата непонятно, какое обвинение можно выудить. Брать это за серьезное обвинения нельзя. То, что касается «толковища» по поводу рублей в телефонном разговоре с К

Также защитником Мищенко в прениях было заявлено:

- В ы слышали, что в ходе судебного следствия у стороны защиты возникал вопрос, почему государственный обвинитель постоянно перебивал свидетелей, не давая им возможности полностью ответить на поставленный вопрос, произнося «достаточно, я понял». А понятен ли был ответ вам? А понятен ли он был стороне защиты? Я думаю, у вас сложилось четкое представление и о тактике допроса свидетелей на предварительном следствии чем и были вызваны многочисленные противоречия в их показаниях на следствии и в суде;

-Государственный обвинитель скрыл от вас изложенную в справке информацию о том, что изложенные в справке сведения не могут быть объективными, поскольку книги ознакомления с секретной документацией за 2007 год уничтожены;

-Каким образом субподрядные организации могли выполнять работы на технической территории войсковой части и могли оставить мусор на технической территории после валки деревьев в январе, феврале и в первой половине марта 2007 года, который в указанный период за ними убирали военнослужащие войсковой части если согласно оглашенной в суде справке командира войсковой части допуск для пропуска на техническую территорию объекта работников субподрядных организаций поступил в войсковую часть из ГУМО только 19 марта 2007 года, а требовалось еще и время для оформления пропусков на основании поступившего допуска? Почему следователь во время производства предварительного следствия не выяснил эти обстоятельства?

Кроме того, в ходе судебных прений защитники неоднократно ссылались на доказательства, которые не исследовались в ходе судебного следствия. В частности, на показания свидетеля К данные им на предварительном следствии о якобы полученных им в долг рублей; показания свидетелей О К и Си о том, что они «всего по одному разу видели Гайдукова», что, по мнению защиты, исключало с его стороны какой-либо контроль по подрядным договорам и обеспечение каких-либо благоприятных условий для фирмы; показания свидетелей О иК что «по поводу выполнения каких-либо работ в пользу ООО

силами военнослужащих, автомобильной и инженерной техники войсковой части никаких указаний Гайдуков не давал военнослужащие выполняли работы, в том числе и с применением техники исключительно в интересах войсковой части приходные кассовые ордера ООО информацию телевидения о займах в размере 35-40%.

Таким образом, Военная коллегия считает, что указанные выше действия стороны защиты не могли не оказать незаконного воздействия на присяжных заседателей именно в силу их систематичности и целенаправленности и эти обстоятельства, несмотря на своевременное реагирование на них председательствующего, существенным образом повлияли на беспристрастность присяжных заседателей, вызвали у них предубеждение в отношении показаний свидетелей обвинения, породили сомнения в их правдивости и объективности, отразились на формировании мнения по уголовному делу и на содержании ответов присяжных заседателей при вынесении ими вердикта.

Изложенное Военная коллегия рассматривает как систематическое нарушение стороной защиты уголовно-процессуального закона определяющего особенности процедуры судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, в связи с чем согласно ст. 385 УПК РФ оправдательный приговор подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение.

Довод кассационного представления о том, что в период судебного разбирательства присяжные заседатели Ч Б и П во время перерыва в судебном заседании 24 апреля 2012 года общались с подсудимым Гайдуковым соответствует действительности.

Указанные обстоятельства подтверждаются материалами представленными государственным обвинителем, - объяснениями старшего лейтенанта Т от 4 июня 2012 года в военную прокуратуру

гарнизона, фотоматериалами, приложенными к данному объяснению, а также протоколом судебного заседания (т. 31, л.д. 196-197).

Так, согласно протоколу после получения председательствующим информации об общении некоторых присяжных заседателей с подсудимым во время перерыва в судебном заседании 24 апреля 2012 года председательствующим был задан вопрос присяжным заседателям о том, что общался ли кто-нибудь с подсудимым по вопросам, связанным с рассмотрением дела, не было ли за время перерыва оказано на них какого-либо воздействия со стороны обвинения или защиты, не возникли ли какие-либо другие обстоятельства, которые могли бы повлиять на их объективность и беспристрастность. Однако никто из присяжных заседателей руку не поднял.

Также председательствующим в связи с указанным обстоятельством было предложено стороне обвинения заявить отводы присяжным заседателям, что стороной обвинения сделано не было.

Впоследствии председательствующий сделал напоминание присяжным заседателям о требованиях закона о недопустимости их общения с лицами, не входящими в состав суда.

Между тем уголовно-процессуальный закон (п. 3 ч. 2 ст. 333 УПК РФ запрещает присяжным заседателям общаться с лицами, не входящими в состав суда, только по поводу обстоятельств рассматриваемого уголовного дела Смысл данного запрета заключается в том, чтобы оградить присяжных заседателей от влияния посторонних лиц на их объективность при вынесении вердикта.

Поскольку в материалах кассационного представления государственного обвинителя и дела отсутствуют данные, которые позволили бы утверждать, что общение названных присяжных заседателей с подсудимым касалось обстоятельств рассматриваемого уголовного дела, Военная коллегия приходит к выводу, что указанное обстоятельство не повлияло на объективность присяжных заседателей при вынесении вердикта.

Что касается других доводов государственного обвинителя, то они сами по себе не могут служить основанием для отмены приговора.

При новом рассмотрении суду необходимо принять меры к недопущению нарушений требований уголовно-процессуального закона, определяющего особенности разбирательства дела судом присяжных.

Руководствуясь ст. 377, п. 3 ч. 1 ст. 378 и ст. 388 УПК РФ, Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации

определила:

приговор 3 окружного военного суда от 5 июня 2012 года постановленный на основании оправдательного вердикта присяжных заседателей в отношении Гайдукова В Н отменить, дело направить на новое судебное разбирательство со стадии предварительного слушания в тот же суд в ином составе судей.

Избрать в отношении Гайдукова В Н меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении Председательствующий

Судьи: